На вершине мира - Страница 38

К оглавлению

38

– Я сказала, что люблю тебя, но ты ничего не ответил. Только напомнил о чести. И теперь я должна радоваться той малости, которую ты предложил? Этому?

Взмахнув рукой, Клеми указала на смятые простыни и одеяла, все еще таящие запах их слияния. От резкого движения одеяло, в которое она закуталась, чуть-чуть сползло, но Клемми было все равно.

– И не просить большего, потому что я любила тебя…

– Любила? – Карим вопросительно взглянул на нее.

Клемми не совсем понимала, о чем он спрашивает. Неужели он готов поверить, что ее любовь не так уж сильна?

– Меньше недели, Клемми… Столько существовала твоя любовь?

Ей послышалась усмешка в его голосе, словно он дразнил ее.

– Мне кажется, это даже больше, чем дал мне ты. Больше, чем ты можешь предложить…

Карим закрыл глаза на мгновение, затем помотал головой, и, когда он открыл их, она ощутила на себе взгляд, поражающий ее прямо в сердце.

– Нет, Клемми. Все было не так. Я понятия не имел, что со мной происходит. Та ночь – та первая ночь, которую мы провели вместе… Ты забралась мне под кожу, и я больше не чувствовал себя свободным от тебя. Та ночь была самым сумасшедшим поступком в моей жизни, и с тех пор мой самоконтроль испарился. Я дал слово своей стране – отцу – и должен был сдержать его. Я должен был уйти. Тем самым я спас свою честь, но потерял тебя.

Потерял. Такое маленькое, но такое страшное слово…

– Но потом я узнал, что произошло у вас с Набилом. Я должен был приехать сюда и убедиться, что ты все еще испытываешь эти чувства ко мне.

«Я проехал полмира ради этого, и у меня нет желания сдаваться».

Но он так и не объяснил почему…

– Ты приехал за той, которая потеряла свою репутацию? – Ее голос дрогнул от волнения. – Что же будет со столь важной для тебя честью?

Карим помотал головой:

– Меня не интересует вопрос чести – только не тогда, когда я с тобой.

– И я должна в это поверить?

Еще раз темные глаза посмотрели на смятую постель, затем на Клемми – так нежно, словно ласкали ее.

– А что произошло только что? И происходило всю прошлую ночь?..

– Это… просто секс…

– Просто секс?

Голос Карима стал глубоким и низким, когда он взял ее за руку:

– Для меня это никогда не будет просто секс. Только не с тобой. Как там говорится в свадебных клятвах: «Обещаю любить тебя верно и преданно до конца дней своих»? Я хочу любить тебя верно и преданно до конца своих дней, если ты мне это позволишь.

Карим прижал ее руку к губам. Нежность этой ласки тронула Клемми до самого сердца, и она знала, что хочет того же – именно до конца дней.

– Клемми… – Все еще сжимая ее руку, Карим посмотрел ей в глаза. – Ты выйдешь за меня?

Клемми не хотела задавать этот вопрос, но все же без него не обойтись. И если он ответит не так, как она ожидает, она не сможет выйти за него замуж, какой бы сильной ни была ее любовь.

– Это… опять дело чести?

Она думала, надеялась, молилась, что он ответит «нет», но вместо этого Карим наклонил голову и медленно кивнул:

– Да, это вопрос чести… но не в том смысле, какой ты придаешь этим словам.

– Твоя честь требует, чтобы мы поженились, и поэтому…

Она не могла на это согласиться. Потому что хотела большего – нуждалась в гораздо большем. Однако ее сердце сжималось от желания ответить «да».

– Это вопрос не моей чести. – Его голос был низким, хриплым. – Моя честь уже не имеет никакого значения. Главное – это честь, которую ты окажешь мне, согласившись стать моей женой. Нет ни одной женщины, которую я хотел бы так сильно. Которую я любил бы так сильно.

Любовь! Клемми не могла поверить. Неужели он это сказал?

– Любишь?

– Да, люблю, – повторил Карим. – Люблю тебя, и, кажется, с того самого момента, как мы встретились. Я знал, что ты сбежала через окно и уехала к Гарри, но, вопреки всему, чему меня учили, я остался ждать. Я ждал тебя, ждал, что ты вернешься, как и обещала. Я знал, что так и будет. Я хотел, чтобы ты вернулась. Я хотел тебя, – ласково прошептал он. – Я хотел тебя сильнее, чем всех женщин, вместе взятых. Это было нечто большее. Я мечтал, чтобы ты стала свободной. Ведь ты была заложницей ситуации, которая была неподконтрольна ни тебе, ни мне. Твой отец с его хитрыми схемами, политическими интригами… долг моей семьи… Я не мог избавить нас от этого. Смогла только ты.

Протянув руку, Карим дотронулся до лица Клемми, провел ладонью по ее щеке, и она ощутила легкое дрожание его пальцев, которое служило подтверждением правдивости его слов.

– Клементина, ты моя любовь, моя честь. Ты – все, чего я хочу от жизни. Все, что мне нужно. Без тебя я – ничто. Я люблю тебя и хочу любить до конца моих дней. Пожалуйста, скажи мне, что твоя любовь не прошла. Пожалуйста, скажи, что ты станешь моей женой.

Существовал только один ответ, который она могла дать ему. Наклонив голову набок, Клемми прижалась щекой к руке Карима и улыбнулась, глядя ему в глаза:

– Да, моя любовь. Это честь для меня – стать твоей женой.

38